Главная страница > Литература > Повести и рассказы

Л. Чернышева. Легкость и тяжесть. Рассказ

Мой отец, бывало, повторял поговорку «за одного битого двух небитых дают», и добавлял, помолчав: «да и тех не берут». В его интонации звучала горечь, и было понятно, что на самом деле никаких достоинств в битости нет. Эта поговорка навсегда осталась для меня выражением горечи. Опытность – это и есть та самая битость. 

… Счастливые женщины наивны, в них нет житейской искушенности. Опытными становятся те, которых некому защитить. 

Никто меня в жизни особенно не оберегал, но все же, надеюсь, мне удалось сохранить в себе что-то нетронутое порчей опыта. Я презирала бы себя, если бы ничего кроме опыта не приобрела. Вернее, если бы позволила ему утяжелить меня до подлой недоверчивости, расчетливости, позволила отнять у меня врожденную способность мечтать. Мечты украшали мою жизнь в детстве, охраняли от отчаяния в юности, когда так сильно чувство раздала между миром, который создало воображение, и миром реальным. Я и теперь продолжаю верить в счастливую неожиданность. 

Опытность позволяет сочувствовать чужому горю, сопереживать людям. Но для сопереживания нужно и кое-что еще помимо опытности – нужна сердечность и вера в том, что с горем можно справиться. Какой плоской, ползучей была бы опытность, как давила бы и угнетала, если б не воображение, которое вдохновляет, ободряет, внушает надежду. 

Воображение рисует перспективу, какую логическим рассуждением не построишь. Оно дает веру в собственные возможности, освобождает от комплекса судьбы - предопределенности прошлым. В особенно светлые минуты смотришь лишь вперед, на влекущий горизонт будущего, на восток, где восходит солнце. Повернувшись спиной к западу, глядишь на рассвет, радуясь сиянию, наполняющему верой во все хорошее. Я люблю это рассветное чувство, берегу его в себе, оно позволяет не поддаваться ощущению будничности. Мне необходимо верить в счастье, сохранять в себе жажду счастья.

Я не беспамятна, наоборот, слишком памятлива, а это опасный дар. Дар Клитемнестры, который грозит страданием. Я не позволяю пережитому превращать меня в пленницу опыта. Я жажду оставаться свободной. Наркоз мечты необходим, чтобы не чувствовать боли. Не болью хочу я делиться с людьми, а радостью. Она - самое ценное, что один человек может подарить другому. 

Опыт, увы, отменить нельзя. Но можно его преобразить, и когда это удается, возникает то сочетание тяжести и легкости, которое действует как подъемная сила, поднимающая ввысь неподъемные, казалось бы, грузы. Это сочетание рождает эпическое чувство жизни, с которым воспоминания не тягостны, а будущее воспринимается не как угроза, а как обещание. 

Воображение предохраняет от комплекса полноценности - самодовольства. Самодовольство так отвратительно, что, наверное, даже самим самодовольным людям противно его видеть в других. 
Воображение помогает и тогда, когда за неудачей следует неудача, и начинает подавать голос страх перед несчастностью. Несчастность это чувство ущербности, неполноты. Словно жизненный путь превращается в какие-то сплошные рытвины и ухабы, сужается в какую-то щель, в которую провалишься и пропадешь. Но стоит дать волю мечте – и чувствуешь такое раздолье сил, что никаких щелей не боишься, веришь, что счастье близко, за поворотом, спеши к нему, беги, или терпеливо жди, и оно само тебя найдет. И вот оно приходит – счастье, о котором мечталось, и чувствуешь такую красоту собственной жизни и жизни вообще. Я знаю и чувство счастья, и чувство несчастья, могу сравнивать.

В нравственном смысле без сравнения себя с другими невозможно оценить свои поступки. Поступила плохо – и стала на шаг ближе к неправильным людям. Совершила хороший поступок – и приблизилась к правильным. Думаю, каждый человек встречал в жизни хоть несколько особенных людей – правильных, тех, кому можно во всем доверять, от которых не бывает обид, на чью справедливость и доброту можно вполне положиться. В них воплощено все самое лучшее человеческое. Мне тоже посчастливилось встретить таких людей. Правильным человеком не становятся, а рождаются. Они принадлежат к особой, редкой породе. Опыт не лег тяжким грузом на их душу. Пережитое не сумело отнять у них ту мудрость, с какой они родились на свет. И потому с ними всегда легко.